Мы в землянке сидим, поджидая
Час, назначенный бой начинать,
И я вижу как кровь молодая
Будет литься рекою опять.
Только я не могу догадаться,
Кто расстанется с жизнью своей,
И кто сможет в землянке собраться,
И кто снова увидит друзей.
Может быть, кто из нас постучится,
И землянки откроется дверь,
На войне может чудо случиться:
Ты поверь, мне, товарищ - поверь!
Ракета взвилась на опушке,
В атаку пора наступать,
Для связи, стальные катушки
Был отдан приказ, намотать.
Пред нами просторная нива,
Кругом тишина пред грозой,
И пыль оседает лениво,
За крепкой солдатской ногой.
Ракета взвилась на опушке,
Поднялся неистовый стон,
Снаряды посыпали пушки,
Промчался вперед телефон.
К земле, пригибаясь от муки,
Лопаткой, прикрывши живот,
С бровей онемевшие руки
Снимали катившийся пот.
Нам должно позицию эту
Сейчас же занять и звонить,
Что белую можно ракету
В любую минуту пустить.
Но пуля врага перегнала
Условленный штабом звонок,
Убила солдата - как жалом,
Погиб телефонный станок!
Передо мной доска с различными полями
И два ряда построенных фигур:
Есть восемь пешек, пара тур,
Слоны, король и ферзь с конями.
Сижу и думаю: с чего начать?
Сыграть фигурой или пешкой?
Нельзя мне темп игры терять,
Да и с развитием опасно мешкать.
И по варианту, поневоле,
От короля двойным прыжком,
Заняла пешка выгодное поле.
Затем, кто конный, кто пешком,
Поспешно спрятав короля
На крайние, надежные поля,
За нею двинулась занять,
Места взволнованная рать!
Как будто все стоит как надо,
А, может быть, я пропустил
И не увидел каверзной засады
В развитии противных сил?
Проверить бы еще, да вот досада,
Что времени совсем становится в обрез
И сколько не ищи, чей будет перевес,
А двигать все равно мне что-то надо...
И так борьба, сначала до конца,
Ведется на зевках и на расчетах зыбких
И удостоен тот лаврового венца,
Кто предпоследним совершил ошибку!
