Муха-дрозофила остается в центре научного внимания

В Москве завершил работу 3-й съезд Всероссийского Вавиловского общества генетиков. Около 500 ученых со всей страны читали доклады, участвовали в диспутах в аудиториях биологического факультета МГУ и Института общей генетики РАН. Генетику называют наукой XXI столетия, которая принесет человечеству очередную технологическую революцию. Готовы ли сказать свое слово российские генетики, оправились ли они после лысенковских гонений, успевают ли за достижениями мирового уровня?

Именно генетика - уже не электротехника и ядерная физика - для рядового гражданина олицетворяет сегодня современную науку. Именно генетика, а не физика вселяет страх перед будущим и одновременно открывает головокружительно заманчивые перспективы. Ученые экспериментируют уже не над безотказной мухой-дрозофилой, а над высшими млекопитающими. Всерьез ведется разговор о клонировании человека, скандально известная секта раэлитов утверждает, что ее усилиями на свет в разных странах уже появилось несколько клонированных младенцев. Что уж говорить о генетически модифицированных продуктах и лекарствах - они на каждом столе, в каждой аптечке. О ГМИ спорят чуть не чаще, чем о футболе.

В каком состоянии находится российская генетика? Об этом мы попросили рассказать одного из самых авторитетных российских генетиков заведующего сразу двумя лабораториями в Институте биологии гена и в Институте биологии развития члена-корреспондента РАН Леонида КОРОЧКИНА.

- Наша главная беда - не дефицит талантов, а недостаток средств. У генетиков утечка умов приобрела еще более угрожающие размеры, чем у физиков. Многие наши ученые получили на Западе крупные, прекрасно оснащенные лаборатории. А в России финансирование генетики, которая в развитых странах считается столбовой дорогой науки, продолжает оставаться нищенски малым. Мы даже из международной программы "Геном человека" ушли, хотя и без того наша доля там была ничтожной. Как всегда в такой ситуации, пышным цветом расцветают лженаучные теории вроде получившей последнее время широкое хождение "квантовой генетики", которая не имеет никаких экспериментальных подтверждений.

Редкие оазисы, где ведутся исследования мирового уровня, сохранились в лабораториях Новосибирского института цитологии и генетики (именно здесь в 1950-е годы команда Николая Дубинина начала борьбу с Лысенко), Московского института биологии гена, Института молекулярной генетики. Но в США таких лабораторий больше сотни. От американской генетики нас отделяет приличная дистанция. Отстаем мы и от многих европейских стран, Японии. В последнее время большую скорость развил Китай, который скоро сможет обогнать конкурентов. В Китае генетика финансируется так, что мы можем только завидовать.

- Может быть, российские ученые генетически неспособны добиться успехов в этой научной дисциплине?

- В 1930-е годы в нашу страну приезжали работать будущие нобелевские лауреаты. В начале 1960-х годов Иосиф Рапопорт был номинирован на Нобелевскую премию. В молодости во время войны он служил в разведке и оказался одним из немногих, кто не промолчал во времена разгула лысенковского мракобесия и открыто высказывал свое мнение на высоких собраниях. На партбюро, где коллеги-ученые разбирали его дело и судили за защиту генетики, Рапопорт прямо заявил: "Неужели вы думаете, что товарищ Молотов разбирается в генетике лучше меня?" Из партии его исключили, и когда Рапопорта номинировали на премию, Нобелевский комитет, уже наученный горьким опытом с Пастернаком, запросил советское правительство о согласии на его кандидатуру. Рапопорту сказали: пиши заявление на прием в партию - и получай Нобелевскую премию. Он ответил: вы меня выгнали, вы меня и восстанавливайте.

- Одно из главных опасений в отношении генетики касается клонирования. Насколько обоснованны сомнения в социальных последствиях развития генетики?

- Я не верю в то, что в принципе возможно клонирование человека. Доказано, что ядро соматической клетки, которое трансплантируют при клонировании, репрограммировать невозможно. А это означает, что новый организм обречен. Все клонированные до сих пор животные были фактическими уродцами и быстро умирали. Сегодня нет сомнений, что даже клонированные лягушки, первые, над которыми эти эксперименты были поставлены, рождаются хилыми и обреченными. Возможна лишь тонкая медицинская генетика по корректировке отдельных "неправильных" генов, но и это достижение означает для медицины настоящую революцию, которой цивилизация еще не знала. Что касается страхов вокруг генетики, то это проблема не науки, а тех политиков, которые распоряжаются достижениями науки. На протяжении ХХ столетия эта ситуация повторялась многократно. Но нет сомнений, что лишь достижения генетики способны решить продовольственную проблему, которая все острее встает перед человечеством.

Не утратил актуальности и вопрос об уроках "лысенковщины", о личности "народного академика" Трофима Лысенко, который был не лишен гипнотических способностей и даже некоторой харизмы. Почему многие ученые поверили в его теории, хотя сегодня очевидна их ненаучность? Об этом рассуждает член-корреспондент РАН Илья ЗАХАРОВ-ГЕЗЕХУС.

- В те годы биология была чисто описательной наукой, традиция Ламарка не нарушалась. А генетика с самого начала, с 1900 года, когда работы Менделя были открыты вторично, обращалась к математике, которую большинство биологов просто не понимало. Уже в 1930-е годы появились работы по математической генетике. Отличие научных аппаратов объективно отчуждало генетику от биологии. Между прочим, великий математик Андрей Колмогоров еще до войны написал работу, где критиковал позиции Лысенко. И все-таки для многих представителей точных наук утверждения генетиков о том, что ген самовоспроизводится, выглядели как совершенная метафизика. Поэтому и для них генетика оставалась чужой. Но когда в 1953 году была открыта двойная спираль ДНК, физики и химики уже горой встали на защиту генетики.

По моему убеждению, главный урок "лысенковщины" состоит в том, что власть, прежде чем поддерживать какую-то научную идею, должна обращаться за консультацией к специалистам именно в этой конкретной области, а не в соседней. Параноиков, осененных сверхценными идеями, а именно таким человеком был Трофим Лысенко, вокруг науки всегда будет кружиться множество, с этим ничего не поделаешь. Все теории Лысенко время отвергло. Насколько мне известно, до нынешнего времени не дожил ни один сорт Мичурина, на селекционные работы которого в теоретических построениях опирался Лысенко.